а это снова я)Название: The heart never lies
Автор: Джастин Хилл (
[email protected])
Рейтинг: PG
Жанр: это безобразие. Полагаю флафф.
Пейринг: Дин/Кас, Сэм
Summary: Конец света предотвращен, все счастливы, Кас остался на земле, чтобы прожить одну человеческую жизнь.
Disclaimer: Мотороллер не мой.(с)
Примечание 1: АУ. Написано под песню McFly – The hearts never lies.
Примечание 2: Спасибо
-Joe- за помощь в исправлении ляпов!
Предупреждение: Ну, про авторские знаки все в курсе уже. Про "небечено" - тоже. Обоснуй опять весело помахал всем ручкой и повесился.
P.S. Heeeeeelp! Нужен, очень нужен очень терпеливый человек, который прояснит мне некоторые моменты из фандома.
Приятного прочтения!
тыкать
– Кас, не дергайся. Стой спокойней. Теперь смотрись в зеркало. Ну, не красавец ли?
– Дин, я думаю, это лишнее. – Ангел с сомнением смотрит на алый цветок, который торчит из кармана пиджака.
– Если Сэмми хочет, то пусть будет. – Дин застегивает верхнюю пуговицу рубашки и поворачивается к Кастиэлю. – У тебя опять галстук развязался. Иди сюда, подправлю.
Кас послушно подходит к Дину. И зачем он только согласился на эту авантюру? На свадьбу он мог придти и так - в качестве гостя. Но Сэм уперся: раз подружек невесты две, значит, и друзей у жениха будет два. И вот теперь, буквально пришпиленный к земле сведениями о всех брачных традициях и самой процедуре, растерянный ангел стоит перед Дином, пока тот завязывает ему галстук.
– Не туго?
– Нет.
Дин с сомнением смотрит на друга.
– Да ну? Может, в другом каком месте жмет? – Подкалывает Дин. Глядя на серьезную физиономию крылатого создания, старший Винчестер решает сбавить обороты. – Кас, в чем дело? Ты уже неделю невразумительно тихий. Сам на себя не похож.
– Ни в чем. – Состязание взглядов грозит затянуться надолго, но внезапно за дверью слышится шум, и Кас, воспользовавшись случаем, первым отводит взгляд.
***
Когда разговор касался Отца Небесного или они опять спорили по поводу, как лучше провернуть новое дело, Кас мог до посинения смотреть в глаза собеседнику и, как правило, выходил победителем из этой игры. Но когда дело касалось чувств… Кас не мог ничего с собой поделать. Он очень скоро понял два момента. Первый: президентом он не станет никогда. Второй: с Дином разговор о проблемах Каса лучше вообще не заводить. Дин все равно поймет, в чем дело. Касу порой казалось, что он никогда не сможет контролировать язык жестов тела, которое на каком-то интуитивном уровне выводило все потаенные мысли на поверхность. Вот и сейчас так же. Кастиэль был совершенно уверен, что в чем-то прокололся: или опять задумался и закусил губу, или вновь вздохнул слишком громко.
Ангел вообще не понимал, как тактичней начать разговор. Дин, конечно, сам далеко не тактичный человек, его вопросы из разряда «не в бровь, а в глаз» поражали всех окружающих. Причем налицо была прямая зависимость: чем в более близких отношениях был этот «окружающий» с Дином, тем коварнее были вопросы. Кас и сам неоднократно испытывал на себе эти опыты, как он называл их про себя. Казалось, Дин провоцирует не столько, чтобы что-то узнать о человеке, сколько позабавиться, посмотрев на реакцию собеседника и жалкие потуги отомстить беспощадному Винчестеру. Со временем Кас, конечно, научился отвечать на подколы охотника, хотя не с таким успехом, как Сэм.
Но тут была совсем другая ситуация. Кастиэлю не хотелось, чтобы дело дошло до состязания «кто придумает гадость оригинальнее». Дин одной только фразой его в порошок сотрет, когда узнает, почему это Кас ходит такой «невразумительно тихий». И как объяснить человеку, которого вверили ангелу, а этот ангел, как последний небесный осел, привязался к нему, что скоро все закончиться? Сэму уже двадцать восемь, он нашел себе прекрасную жену, охотницу. И как дальше? Путешествовать вчетвером в Импале по Штатам? Кас понимал, что тут проблемы быть не должно, ведь Сэм сам сказал, что они с Ким осядут в Канзасе и будут контролировать свой штат. Но ведь Дин… Он пока еще не нашел себе девушку – Кас мысленно поправил себя – «постоянную девушку» – а что потом? Когда остепенится Дин, Касу некуда будет деваться. Когда год назад Кастиэль сделал свой выбор и решил остаться на Земле, чтобы прожить одну человеческую жизнь, он об этом не думал. Зато теперь приходил в ужас от одной только мысли, что его человек покинет его. Откуда и когда появилось это «его человек», Кас предпочитал не задумываться. От греха подальше.
***
– Парни, вы чего там застряли? – Слышится из-за двери голос Сэма.
– Идем уже. Кас, пошли! – Дин весело толкает товарища в плечо, подмигивает и скрывается за дверью.
Кас в последний раз кидает взгляд в зеркало. Молодой человек тридцати с небольшим лет, в темно-сером костюме, точно таком же, как у Дина. Только у Каса галстук синий, а у Дина – серо-зеленый. Прямо под цвет фисташковых глаз, которые так завораживают ангела. Касу кажется, что, когда Дин смотрит на него своим долгим, пронизывающим взглядом, все остальное перестает существовать. Когда-то давно, еще когда Люцифер не был уничтожен, а Каса уже изгнали с Небес, Сэм подарил ангелу плеер – чтобы коротать время, пока не нужна помощь братьям. Даже к компьютеру своему пустил, чтобы Кас самостоятельно что-нибудь выбрал. Кас и выбрал. Правда, из всего того великолепия, которое Сэм закинул на плеер, ангел слушал по кругу одну и ту же песню.
Some people fly, some people fall
Others prefer, they don’t care at all
If you wanna fight, I'll stand right beside you
I wont let you fall, I'll be right behind you
To pick up your pieces
If you don’t believe me
Just look into my eyes
Cause the heart never lies
В такие моменты Касу особенно остро хотелось, чтобы Дин снова посмотрел на него. Правда, у того в глазах один черт – смотри, не смотри, не поймешь ничего. Иногда Касу кажется, что это лучше. Лучше, чем увидеть в глазах стопроцентного натурала презрение.
Кас еще раз окидывает отражение в зеркале неуверенным взглядом и выходит следом за Дином.
***
– Ты чего такой хмурый? – Дин со стаканом пунша в руке подходит к прислонившемуся к колонне Касу.
– Задумался.
Дин закатывает глаза.
– О Господи, все клещами тянуть приходиться. О чем задумался?
– Великая способность дана человеку – любить. Теперь я понимаю, почему ты тогда сказал, что выбираешь боль и страдания, чем, как ты выразился, блаженно сидеть на облачке.
– Вот как? – Дин приподнимает правую бровь и с усмешкой смотрит на задумчивого Каса. – И кто же она?
– Кто? – Кас недоуменно смотрит на охотника.
– Дама твоего сердца.
– Нет никакой дамы. Я… еще не приспособился к тому, что существует и эмоциональная составляющая, а не только физическая оболочка.
Дин задумчиво качает головой и усмехается. Весь его вид говорит о том, что он ни на секунду не верит Касу, отчего последний решает перевести стрелки.
– Ну, а что ты?
– А что я?
– Дин, ты не можешь вечно заним…
– Вот только давай ты не будешь мне говорить, чего я не могу.
– Извини. Просто я подумал, что тебе стоит тоже осесть. Разве того, что вы с братом сделали, не достаточно?
– Нет, даже очеловечившись, ты остаешься все тем же непосредственным болваном! Кас, дело вовсе не в том, искупил ли я все свои грехи тем, что предотвратил конец света, или нет. Дело в людях. В том, что людям нужна помощь. И пока я в состоянии ее предоставить, я буду это делать.
– А кто предоставит помощь тебе, Дин? – Кас внимательно разглядывает танцующие пары вокруг.
– Ну, у меня же есть ты. – Дин весело усмехается, а Кас вздрагивает. «Это не то, что ты думаешь», – внушает себе ангел.
– Ты сам говорил, что человеку нужна семья. Ты прекрасно понял, что я имел в виду.
– Да понял я, понял! – Дин недоверчиво косится на Кастиэля. – С каких пор ты в сводники подался, умник? Кас, я не создан для всего этого... семейного счастья. – Дин разводит руками, обводя взглядом помещение и веселящихся в нем гостей. – Это Сэм создан для дома с лужайкой, для воскресных ужинов с родителями, цветных занавесок и кружевных скатертей. Не я, Кас!
В наступившей тишине Кас слышит, как из глубины дома льется знакомая мелодия, и неслышно вздыхает. Он знает эту песню вдоль и поперек, наизусть изучил, и теперь всеми силами убеждает себя, что песня – это всего лишь песня, даже если сейчас там играет такое любимое:
Another year over, and were still together
It's not always easy, to love me forever
We are the lovers
I know you believe me
When you look into my eyes
Cause the heart never lies.
Кас внимательно смотрит на Дина. Тот стоит рядом, тоже облокотившись на колонну, и задумчиво смотрит в стакан с янтарной жидкостью, словно надеется увидеть там ответы на интересующие его вопросы. Кас и сам представить не может Дина, поглощенного домашними хлопотами. Дин Винчестер словно состоял из отдельных одному ему свойственных моментов. Импала 1967 года выпуска – это Дин. Потертые джинсы и кожаная куртка – Дин. Изгиб губ, глаза необычного цвета, веснушки – тоже он. Запах пороха, соли, оставленные бензином пятна на одежде – опять Дин. Даже эти паршивые гамбургеры и прочий фаст-фуд, яблочное мыло и запах дорогого одеколона – из всех этих отдельных кусочков состояла картина под названием «Дин Винчестер». И охотник прав: парадные костюмы для похода в ресторан, домашние тапочки и просмотр семейных комедий никаким боком не вписывались в нее.
Дин на секунду отвлекается от лицезрения напитка, настороженно-задумчиво смотрит вперед и, словно услышав что-то обнадеживающее, расслабляется.
– Кроме того, Кас, я сейчас работаю над одним делом… Думаю, от его исхода зависит, светит ли мне такое будущее или нет.
– Что за дело? – Кас с интересом наблюдает, как Дин отходит в сторону, ставит стакан на стол и, наклонив голову, смотрит на Каса.
Почему Дин так говорит? Неужели настолько серьезное дело? Но ведь он ничего не сказал. «Наверное, чтобы не портить брату свадьбу», – думает Кас.
– Я могу помочь?
– Думаю, можешь. – Кивает Винчестер и взглядом указывает на тропу, ведущую за угол дома. – Отойдем?
Кас послушно идет за Дином. Но как только Кас заходит за угол дома, на него словно обрушивается ураган: это Дин схватил его за плечи и буквально придавил к стене.
– Я тут покопался в данных. И что мы имеем? Мы имеем грустного ангела с тех самых пор, как он узнал, что мой брат женится. То есть, полгода. Мы имеем невероятно пришибленного уже неделю ангела, как раз столько, сколько шла подготовка к свадьбе. Я бы возможно мог решить, что дело в том, что это крылатое недоразумение, освоившись на Земле, тоже хочет создать семью. И, вероятно, я так бы и решил, если бы нутром не чуял, что дело нечисто. Твои постоянные намеки, что и мне пора бы завести женушку, твои взгляды… Кас, какого черта ты темнишь?
– Я-я… Дин, м-мне н-неудобно говорить, галстук н-немного д-давит.
– Ну ты и чудо! А говорить и не надо. – Усмехается Дин и прижимается губами к губам ошалевшего Каса.
И все неправда: колени не подгибаются, сердце не перестает биться, и даже наказание с Небес не следует. Наоборот, Кастиэлю кажется, что у него снова появились крылья, а сердце сейчас выпрыгнет из груди. Поцелуй мокрый, со вкусом пряностей, терпкий от вина, сумбурный. Зубы задевают зубы, язык непонятно куда девать, а нос и вовсе мешает. Но Кас готов поклясться, что это – лучший поцелуй в его жизни. Дин чуть прикусывает нижнюю губу ангела, углубляет поцелуй, проводит пятерней по волосам Каса, чуть сжимая пальцы на макушке, заставляя откинуть голову назад.
– Великая способность… Так ты понимаешь, говоришь? – У Каса нет сил ответить, да это и не нужно, Дин все правильно понял.
И когда Дин расстегивает рубашку Каса, чтобы было удобней целовать шею изгибающегося ангела, а затем, в перерывах между поцелуями, спрашивает «Все еще будешь настаивать на моем семейном счастье?», у ангела только и хватает сил, чтобы сквозь зубы простонать едва слышное «нееет».
– Вот и правильно, – жарко, сипло шепчет Дин. – Потому что я давно уже его нашел.
Дин смотрит прямо в глаза Каса, раскрываясь. Пускай читает, как открытую книгу, не страшно, ведь это его ангел.
И Кас смотрит. И верит. Потому что сердце никогда не лжет.